- Да, так принято в нашем обществе. Но не строй вокруг себя иллюзий – ты не человек, всего лишь феникс, - с абсолютным спокойствием и уверенностью это произнес капитан, словно для него раса пламенным птиц не являлась какой-то особенной, а скорее наоборот, была низшей. После того как скованный едва не лишил Эвила жизни, его отношение к существам иного происхождения стало еще более враждебным. Закрыв за собою дверь, мужчина подошел к Искре, которая судя по всему, любовалась закатом, позволяя последним лучам дотронуться до неё, перед тем как он вовсе исчезнут. Невольно капитан вспомнил Сеона, феникса, который так же сильно любила солнце, как и его новая скованная, как и он сам, в далеком прошлом, которое сейчас абсолютно не имело значения. Но даже вспомнив о чем-то подобном, температура его взгляда ни капли не изменилась. Эвил присел в кресло, и ничто абсолютно его не смущало, словно он находился у себя дома, в этом доме ему все было дозволенно. Скованная сидела на подоконнике, а капитан внимательно смотрел на неё, отмечая своим холодным взглядом каждое её движение, мужчина все никак не уставал изучать её, надеясь разгадать в итоге эту загадку, по имени Искра.
- Ты как обычно не очень рада меня видеть, - данную фразу капитан произнес так, словно ему было абсолютно все равно, рада она или нет, для него было важно брать от неё столько, сколько было необходимо.
- Длительность нашего каждого диалога зависит только от тебя, чем больше ты будешь сопротивляться, тем дольше и теснее нам придется взаимодействовать. Ну а теперь хватит греть свой котелок под лучами уходящего солнца, и присядь рядом со мной, - напротив капитана находилось еще одно кресло, а между ними небольшой столик, с шахматной доской и расставленными фигурами на ней. Игра в шахматы - одна из немногих вещей, которая связывала этих абсолютно противоположных и даже немного враждебных существ. Время близилось к вечеру, а это означало что на сегодня все срочные и неотложные дела были окончены, Эвилу не было куда спешить, а из-за проблем со сном времени было более чем достаточно. Аккуратным и быстрым движением пальцем мужчина расстегнул верхнюю пуговицу рубашки, а после еще одну, прямо под ней, теперь можно было дышать свободней. Шрам на шеё, оставленный предыдущим скованным теперь было частично заметно. Аккуратно и достаточно медленно стянув со своих рук перчатки, которые на самом деле капитан одевал дабы скрыть огромный ожог на его правой руке, появившийся  в результате встречи с пламенной магией феникса, и не оставил ни единого живого места от пальцев  и вплоть до локтя, Эвил достал портсигар и вытащил из него сигарету, после чего кинул на стол вещицу. Табачное изделие находилось в той самой правой руке, аккуратно зажатое меж пальцев – капитан ждал, пока феникс даст немного огня.
- Сегодня ты играешь белыми.

Редко, а скорее практически никогда, скованные не обращались к своим «надсмотрщикам» на «ты», но все же если кто-то решался, его, откровенно говоря, пытались сразу же перевоспитать. Конечно, не каждый в рядах рыцарей был приверженцем таких строгих рамок и жестких методов, некоторые из них находились в достаточно доверительных отношениях со своим скованным, а другие напротив. Часто бывало и так, что в ход шла грубая сила. Если говорить о капитане Эвиле, он был достаточно умным человеком, а гибкость его мышления была по истине потрясающей, можно сказать в зависимости от ситуации он принимал то или иное решение, а поэтому,  неплохо балансировал, между кнутом и пряником, хотя если быть честным, куда чаще обращался именно к первому варианту. Он не очень любил когда члены его отряда обращались к нему на «ты», и воспитал в подчиненных хорошую дисциплину и научил уважать такую вещь как субординация, но к поведению феникса привык. Пожалуй, подобное нахальство всегда позволяло ему подобающем оценивать скованного. Чем лучше видны клыки волка, тем меньше хочет протянуть к нему свою руку и погладить, ведь знаешь наверняка, что ничего хорошего от него ждать не стоит. Эвил не стал курить, прием не сработал, да и сам процесс отвлек бы его от игры в шахматы. Вдыхать дым и выпускать его, являлось не просто обычным действием, это была некая медитация для мужчины, способом сосредоточиться и поразмыслить о чем-то. Сейчас его внимание было занято фениксом, а так же игрой, которая началось после того как Искра сделала свой ход, хотя возможно, все началось намного ранее. Капитан внимательно проследил за ходом. Он умел смотреть на много шагов вперед, словно видел целую цепочку действий, которые зависели друг от друга, анализировал и принимал решение. Его рука уверенно потянулась к фигуре на шахматной доске, и аккуратно взяв её тремя пальцами, передвинула в другое место.
- Я бы мог подумать, что ты не желаешь снова допустить ошибку, как тогда, в пещере. Хотя скорее это всего лишь твоя нелепая гордость, Искра. Нелепая, потому что учитывая твое положение, в ней абсолютно нет смысла, - так мужчина прокомментировал тот факт, что феникс отказалась помочь капитану с огоньком.
- Верно, ты не рабыня. Но твоя так называемая работа, личное жилище, возможность ходить из угла в угол – всего лишь грани твоей клетки, поэтому не строй из себя вольную птицу, это не так, - тон, которым говорил Эвил не менялся, он оставался так же спокоен и холоден. Если феникс сидящая перед ним была самым настоящим воплощением пламени, а в её жилах в прямом смысле слова текла горячая кровь, то капитан скорее являлся её полной противоположность, они были словно инь и янь, зима и лето, день и ночь. Настолько разные, но в тоже время существование которых не возможно друг без друга. Хотя капитан верил, что очистив землю от разного рода существ и приструнив все их амбиции, люди наконец смогли бы зажить спокойно. У мужчины были особые планы на Искру, а поэтому он так много уделял ей внимания, к счастью дважды на те же грабли он не собирался наступать, а поэтому не повышал температуры их отношений – он был хозяином, она его пленницей.
- Но скажи мне, ты так и собираешься прожить вечность с цепью на шее? Или надеешься на то, что однажды род людской сгниет, и ты конечно же доживешь до этих дней и сможешь наконец расправить свои крылья? В твоих глазах горит огонь, а как дела обстоят с твоими мыслями?
Капитан внимательно смотрел на феникса, ожидая от неё диалога и конечно же следующего хода.

Казалось, что капитан не просто пожирал её своим холодным взглядом, а проникал везде и всюду, все естество было у него на ладони. Каждая мысль была увидена и отмечена, каждая фраза проанализирована, ни единый жест не остался без внимания. Эту существо было ему интересным. Мужчина привык к постоянному чувству усталости, к тому что взгляд порой немного мутнел, а лицо порой начинало гореть от длительной бессонницы. Серьезный и холодный взгляд мужчины снова вернулся к шахматной доске. Но ход пока не был сделан, капитан задумался ненадолго, а после продолжил свой диалог.
- Ты, вероятно, шутить, но я не стал  бы прикрывать то что случилось в пещере гордостью. Ты не настолько глупа, Искра. Ведь знала тогда, сумела проанализировать, что в случае моей смерти, все обернулось бы совсем иначе. Именно поэтому, я всего лишь немного сумел прощупать, насколько горяча твоя душа, - мужчина казался даже немного угрюмым, особенно в таком тусклом освещение. Тени падали на его веки, и в сочетании с мешками под глазами он казался достаточно злобным существом, жестким и не шибко довольным всем, что происходит вокруг него. Но не стоило додумывать лишнего, там не было ничего, кроме холода.
- И зачем каждый раз прикасаться к этому чертовому ошейнику, говоря о таких вещах как свобода, неужели думаешь, что он обернется пеплом?
Отметив движение руки, которая «недовольно» нащупала путы на шее, решил задать следующий вопрос:
- Не было бы на тебе цепей, что тогда? Ты хочешь сделать мир лучше? Или просто увидеть то, о чем только что сказала – как я, и прочие представители моей расы сгниют, кто-то через десятки лет, кто-то раньше. Как ты думаешь? Почему рыцари дают присягу и оберегают мир? Почему отлавливают твои собратьев и непокорных представителей прочих видов, населяющих этот мир? Ты думаешь, мы здесь в игры играемся, или занять себя нам больше нет чем? Ты могла бы в итоге сделать что-то полезное, перед тем как настанет рассвет, который ты не встретишь. А он настанет, у любого в мире существа есть слабое место, уязвимое, и никто не является исключением.
Капитан аккуратно поднял сигарету со стола и решил прикурить. Загорелся огонек, а в воздухе запахло табаком. Небольшие, прозрачные клубы дыма начали кружить вальсом вокруг собеседником. Сделав глубокую затяжку, при этом пристально глядя Искре в глаза, Эвил немного откинул голову на спинку кресла и уселся удобней. Мужчина не сделал свой ход сразу, не потому что не знал куда ставить фигуру, а потому что ему так нравилось, хотелось в данный момент, не было причин для спешки. Сделав еще одну затяжку и оставаясь все в таком же удобном положение он наконец переставил с черного на белое.

Неспешно делая затяжки, одну за другой, мужчина словно тонул в облаках этого дыма, вместе и в облаках своих мыслей. Холодное царство внутри его души находилось в полном порядке, так сказать процветало. Феникс много говорила, рассуждала о разных вещах, и немного философствовала, иначе это нельзя было назвать. Её слова как легкий ветерок, проносились мимо, вновь и вновь, оставляя после себя немного прохлады, а после исчезали вовсе. Но некоторые из них, не то чтобы задели капитана, а лишь навели на некоторые мысли, и вызвали некую ухмылку на его лице, напоминающую оскал снежного волка. Сигарета была практически скурена, и вместо того чтоб сделать пару последних затяжек, капитан положил её аккуратно поверх своего портсигара, так чтобы не испортить деревянную поверхность стола. Табачное изделие медленно тлело, все еще наполняя воздух дымом и характерным ароматом. Мужчина обратил внимание так же на сделанный собеседницей ход, который был достаточно рискованным, но в тоже время подчеркивал натуру этой вольной птице, что собственно и захотелось прокомментировать светловолосому рыцарю.
- Твои мысли звучат достаточно громко, учитывая твое происхождение, - мужчина придвинулся ближе, вытянувшись немного вперед над шахматной доской. Холодный взгляд, казалось, наполнился гневом, не так сильно, чтоб чего-то бояться, но достаточно заметно.
- Как вы фениксы, и представители прочих «бессмертных» рас, либо срок жизни которых равен вечности, что по сути одно и то же, можете судить о подобных вещах? Все мы сделаны из плоти и крови. Но мы, люди, живем, как ты выразилась, какие-то считанные десятки лет, и смерть наша приходит всего лишь один раз, и с рассветом уже ничто не измениться. Для «высших» или «старших», как вы любите выражаться, рас, все намного проще. Магия – это забава, жизнь – это вечность, смерть – это временно. Когда наши воины идут сражаться, они рискуют всем, и ставят на кон все, ради высшей цели. Все чем рискуете вы – это лишь немного времени, прежде чем наступит рассвет, - капитан хотел что либо добавить, но решил что на этом закончит свою речь, ему не хотелось тратить так много времени на пустой разговор, который вряд ли что-то изменит, однажды он уже пытался «говорить», и эти времена давно пришло, настало время только «действовать».
Эвил снова сел в свое кресло поудобней, а сигарета наконец дотлела, как и дотлело его желание внушать этому существу что либо. Не смотря на холодность своей души и жесткость мыслей, капитан все еще оставался человеком, а людям свойственно чувствовать усталость, как моральную, так и физическую.
- В конечном итоге, я на не твоем месте, а ты не на моем. Вы слишком легко относитесь к миру, чтобы хоть раз почувствовать ответственность за что либо. Чертовым птицам плевать на дела земные, не так ли, Искра? Именно так ведут тебя твои соратники? Ты можешь не отвечать, я достаточно много видел, чтобы слушать нечто подобное, и тем более поверить во что-то иное. Сказки о добрых феях давно не в моде, вместо этого есть реальность, с кишками, трупами, и миром, который трещит по швам лишь из-за того что кто-то берет больше чем требуется. И я никак не позволю рухнуть нам всем в бездну, как и каждый рыцарь ордена.
Закончив столь длительную фразу, мужчина снова потянулся к фигурам и сделал свой ход. Несмотря на то, что он говорил и пристально следил за Искрой, ему это не мешало видеть полную картину шахматной доски и просчитывать ходы.

Капитан внимательно дослушал свою собеседницу, ни разу не позволив себе перебить её либо отвлечься, мужчина умел слушать. Искра пыталась давить на слабые, как она считала места, искала уязвимость в словах и мыслях Эвила, но в ответ  на каждый её вопрос, у него за спиной был только опыт, было прошлое, которое он пережил и которое видел собственными глазами. Сейчас в архивах ордена храниться не мало информации о так называемых нападениях, которые судя по всему скованная считала небылицей, а на деле просто не владела информацией, и не видела ничего подобного за всю свою жизнь, которая достаточно длинная по человеческим меркам. Ледяной капитан не хотел так просто, одним ударом, опровергнуть все её домысли и суждения, это было бы слишком просто, и слишком скоро бы закончился этот диалог. Он решил сказать следующее:
- Тогда скажи мне Искра, если бы существовала вероятность того, что какой-то отдельный вид, существо, да к примеру человек, нес бы в себе опасность этому миру. Что если бы ты знала о том, что он может убить беззащитных, разрушить светлое будущее, наполнить мир чистым беспричинным насилием и жестокостью. Ты бы не стала ничего делать? Конечно, исходя из нравов вашего народа, который достаточно свободолюбив и крайне легко расценивает весь мир и все что в нем происходит, вам вряд ли стало бы дело до этого, но все же? Дала бы миру погибнуть, лишь для того чтоб не пачкать свои руки?
Мир в итоге был не так красочен и добр, а точнее существа населяющие его. По мнению капитана, Искра всего лишь летала в облаках, видела все сквозь «розовые очки» и не хотела здраво воспринимать угрозу, что нависла над миром. Эвил давно перестал делить мир на зло и добро, перестал давать некоторым событиям такие определения как меньшее зло, что делается с целью предотвратить большее зло. Если бы ему пришлось уничтожить свою семью, или свою расу, дабы избавить мир от «болезни» он сделал бы это – именно на этой черте находился сейчас капитан, за годы службы и жизни он утратил все то, что мешало совершать всевозможные поступки, принимать тяжелые решения. Он не пытался перевоспитать свою новую скованную, всего лишь хотел показать грани этого мира.
Эвил проследил за действиями феникса, которая уже через некоторое время оказалось на подоконнике и судя по всему оставила игру в шахматы, ибо вероятно догадалась о том, что сделала неверный ход. У неё по истине был талант, и мужчина не скрывал того, что замечает её сильные стороны, на ряду со слабыми.
- Нет, я не любил его, - сказал капитан, спустя минутное молчание и едва заметно прикоснулся обожженной рукой к области сердца, где находился шрам оставленный ему Сеоном. Его ответ был быстрым, и прозвучал уверенно.
- Между скованным и рыцарем не может быть любви, особенно тем, который едва ли не лишил его жизни, не так ли, Искра? Скорее я видел в нем нечто особенное, чего не было в других существах, что есть сейчас в тебе.
Эвил положил затухший окурок обратно в портсигар и спрятал его во внутренний карман. Хоть он и вел себя словно был не в гостях, а дома, все же любил порядок, а поэтому разбрасывать бычки было не в его духе, как и устраивать беспорядок. Капитан понял что шахматная партия вероятно закончена на сегодня и поэтому отвлекся от доски с фигурами и глянул на девушку сидящую у окна.

И все же судя по дальнейшим словам феникса, сегодня был не тот день, когда вдруг могло случиться обоюдное взаимопонимание. Она продолжала рассказывать свои удивительные истории, про фениксов и единорогов, которые могли бы на самом деле уничтожить людей, но по своей безмерной доброте проявляют к ним милосердие и щадят их пропащие души. Беседа была подобна танцу, в котором, конечно же, ведущим партнером была капитан. Искре вероятно думала что говорит это лишь по собственному желанию, исходя из личных размышлений, но правда было в том, что все происходило в данном ключе лишь потому что Эвил хотел так, он крепко держал свою партнершу во время танца и водил её со стороны в сторону, делая красивые, изящные движения.
« Эти проклятые единороги сейчас начнут мерещиться мне на шахматной доске, если он сейчас же не перестанет повторять одно и то же», - подумал про себя мужчина, с неким унынием дослушивая в очередной раз ровным счетом то же самое, что слышал минутами ранее. Слишком разное видение ситуации. Капитан считал, что птице не хватает совсем немного, и дело был не в глупости, а скорее в отсутствии желания, посмотреть на ситуацию не с какого либо ракурса, а глобально, сверху, возвысившись над ней. Вероятно, в этом и было отличие меж ними, основное, светловолосому рыцарю не требовалось ходить и глядеть с разных сторон под разными углами, он изначально находился в нужном положении. Возможно, физически он оставался на месте, но мыслями всецело находился в самом центре. Именно благодаря этому его тактические способности были такими выдающимися, и не раз давали положительный результат.
Больше скрывать усталость было невозможно, беседа дошла до того момента когда спор либо дискуссия не несли бы в себе ничего кроме траты времени. Искра плохо знала капитана, и не была знакома с его жизнью, как и не понимала до конца того о чем говорит, он же вероятно не знал о ней так много, чтобы судить и утверждать, хотя все что он сказал во время данного диалога, было вытянуто сугубо из его опыта.
После того как девушка озвучила свой ход, мужчина покорно исполнил его, и переставил вражескую фигуру в указанное место. Фениксу вероятно понравилось находится за спиной капитана, с той стороны и наблюдать интересней и ножи в спину садить легче.
- Это лишь воля случая, не более, - кратко ответил мужчина относительно вопроса на счет коллекционирования фениксов, и внимательно глянул на доску, после чего, увидев нужные ему моменты, отметив наличие опасности, и аккуратно все проанализировав сделал свой ход. Он знал, куда целится,  Искра, но в тоже время не верил в то, что есть смысл развивать и прикрывать свои слабые стороны, он всегда верил в то, что развивать и показывать нужно именно сильные места, четко давать противнику возможность увидеть и почувствовать превосходство над ним.
- А то, что я вижу, дано увидеть, вероятно, только мне и никому другому. И не стоит путать мое отношение конкретно к тебе, и отношение ко всей твоей расе Искра. Повторюсь еще раз, в тебе есть нечто особенное, но не в твоих братьях и сестрах, - с неким холодком, в прочем как обычно, произнес капитан. В его горле немного пересохло. Порой, от бессонницы спасала небольшая доза алкоголя, позволяя немного расслабить разум и тело. Эвил не был любителем алкоголя, а относился к нему сугубо в практических целях – им можно было обработать рану, использовать как обезболивающее, а так же применять в целях расслабления.
- Я хочу выпить, в твоем доме должно быть что-то горячительное, - хотя и прозвучало это подобно приказу либо прихоти, но на самом деле мужчина просто озвучил свои мысли, и надеялся что скованная удостоиться угостить своего собеседника чем-то, хотя возможно для неё это был лишь очередной повод показать свой чрезмерно горячий характер и выкинуть очередную порцию предложение с восклицательным знаком.

Эвил не видел феникса, но хорошо слышал её действия. Её вопрос о головной боли был не совсем ожидаем, да и виду капитан никогда не подавал. Ко всему прочему, головная боль не так часто его беспокоила, скорее было просто общее состояние усталости, в силу насыщенной рабочей деятельности, а так же отсутствия здорового сна. По ощущениям это скорее напомнило очень странное чувство, словно он находился под водой, на хорошей глубине, и эта вся водная масса давила на него, сжимала черепную коробку, руки, ноги, грудную клетку. Но светловолосый рыцарь уже давно привык к подобному раскладу, как и его подчиненные привыкли видит под глазами капитана мешки, что стали уже практически неотъемлемой его чертой. Тем не менее это не позволяло ему всегда оставаться в здравом уме, быстро мыслить и действовать.
Искра оказалось достаточно покорной и решила исполнить просьбу своего надзирателя, да и справилась с этим достаточно быстро. Шаги феникса снова приблизились, а на столе, где находилась шахматная доска, так же появилась бутылка и бокал.
- Не плохо, ты умеешь быть послушной, - Эвил знал, что феникс исполнила его просьбу скорее из вежливости, чем из-за чувства какого-то страха, либо желая угодить капитану, но все же ответил именно так. Он не первый раз видел, как она достаточно хорошо балансировала со стороны в сторону. Еще минуту назад она спорила и пыталась яро что-то доказать, осуждая все слова капитана, а сейчас на столе красовалась открытая бутылка вина, а её пальцы, которые сейчас были теплее чем у обычного человека, коснулись висков и шеи надзирателя.
Капитан твердо знал, что она не может выкинуть какой либо трюк, и к примеру нанести увечье мужчине, либо совершить попытку лишить его жизни. В тоже время нельзя сказать что он положительно относился к подобным жестам, но все же сейчас решил воздержаться от каких либо резких и грубых ответный реакций. «Хочет – пускай делает». Примерно так подумал мужчина, чувствуя с каким усердием она работает своими руками, а так же параллельно дает комментарий по поводу своих действий, вспоминая обычаи и традиции народа огненных птиц.
Капитан не верил в судьбу, но и в магию тоже не особо верил, поэтому считал что редко можно помочь делу именно с помощью волшебства. В данном случае, чтобы избавить его от бессонницы либо головной боли хотя бы на одну ночь, требовалось больше чем просто магия. Но об этом он не собирался спорить либо говорить.
Эвил аккуратно поднял свою правую руку вверх, ближе к правой стороне головы, и уверенно схватил своими пальцами руку феникса, достаточно крепко, но не слишком сильно, чтоб не причинять боль.
- Этого было более чем достаточно, тебе не стоит заниматься подобными вещами так увлеченно, - ответил капитан, после пяти минут процедуры, которая нельзя сказать что была совсем пустой и не дала никакого эффекта, но все же которую он пожелал прекратить. Эвил отпустил её руку не сразу, задержав её своими пальцами. Можно сказать впервые за их недолгое общение, состоялось это подобие рукопожатия, либо элементарного соприкосновения их рук, ранее ему доводилось нащупать лишь горячий поток пламени, который феникс отправила в него. «И все же твои руки куда горячее, нежели у обычного человека». Достаточно беспристрастно отметил сей факт в своем сознании капитан, а после ослабил хватку и потянулся к бутылке. Аккуратно наполнив свой бокал вином, не проронив при этом ни капельки, капитан сделал глоток, а после поднялся с кресла и не отпуская сосуд с вином подошел к тому самому окну, у которого все время любила находится Искра. Фениксу он не предлагал выпить, знал что та не любит и в любом случае откажется, а соответственно к чему фальшивить и делать глупые предложения. Практически сразу вино дало о себе знать приятным ощущением жжения в желудке, в котором было пусто ибо отужинать рыцарю так и не довелось, а сочетаясь с тем теплом, которые ненадолго поселилось в его голове, после процедуры проведенной фениксом, мужчина почувствовал некую мягкость и немного более расслабился.
- Живое одухотворенное пламя, вероятно с этим тоже связана какая-то история? Ваша раса все еще остается для нас бездонным колодцем, в которой нырять да нырять за новыми знаниями.
Закончив эту фразу, мужчина задумался, и глянул на улицу, пытаясь увидеть то, что так любит видеть феникс, как и ей было интересно глянуть на доску с его стороны, ему хотелось увидеть мир её глазами, дабы понять существо немного лучше.

Капитан не сразу предал значение, но своими холодным пальцами он хорошо ощутил «вспышку» температуры. С учетом того, что рука, которой он минутой ранее коснулся Искры, была обожженной, жар распространился сразу же по всей области, которую покрывал шрам. Подобное чувство, как и боль были фантомными, по крайней мере, так об этом заявил целитель который занимался раной капитана, но тем не менее это случалось с ним каждый раз когда он соприкасался с чем-то горячим. Эвил спокойно относился к этому, не пугался, но все же не мог избавиться от данной проблемы. Тем не менее, его ощущения были уже привычными для него, вероятно как и крайне внезапная реакция на подобный жест. Надзиратель не мог однозначно оценить жест своей скованной, с учетом того что помимо всего в комнате даже свечи вспыхнули еще ярче. Он подумал о том что таким действиям есть явная причина, связанная, скорее всего с неприятным опытом, ибо мало вероятно что подобный рефлекс был заложен в них природой, хотя и этот вариант отрицать нельзя было. Вспоминая Сеона, который хоть и был существом обладавшим абсолютно другим складом ума и характером, он все же тоже являлся фениксом, и подобных вещей капитан за ним не замечал.
Рыцарь с холодным взглядом не опускал бокал, но его руки были готовы в любой момент подавить враждебную магию, которая переполняла горячего феникса, и взять ситуацию под свой контроль. Он, конечно, был уверен в себе, и практически были уверен в том что Искра не станет совершать чего-то подобного, но все же доля сомнений давала о себе знать, и мужчина оставался на чеку, не подавая при этом ни какого вида. В её глазах читался испуг, а оттенки живого пламени в её рыжих волосах, говорили сами за себя.
- Искра, ты боишься меня так сильно?, - спросил у девушки капитан, пристально глядя на неё, улавливая каждую деталь её изменившегося частично облика. Эвил сделав еще пару глотков вина, а после поставил бокал на подоконник. Его рука все еще пылала легкой агонией, тем не менее, он решил сделать шаг на встречу. Капитан любил порядок, дисциплину, чистоту в мыслях, ценил верность и преданность, но если его скованная будет так сильно пугаться, тогда ничего толкового не получиться и его идеи никак не воплотятся в жизнь.
- Остынь, сейчас тебе ничто не угрожает, по крайней мере, пока я здесь. Почему ты так отреагировала на этот жест?, - капитан не любил лгать, и был очень прямолинейным человеком, поэтому говорил откровенно. В его присутствии никто не смел нарушить приказал, по крайней мере из членов его отряда либо прочих рыцарей ниже рангом, а соответственно никто не мог причинить вреда его скованной кроме него самого. Эвил протянул ей руку, в этот раз не ту на которой был ожег, он не хотел затронуть и так хрупкое состояние феникса, но все же надеялся что этот жест не вызовет еще большего раздражения, хотя явно понимал, что она боится этого, очень сильно. Капитан ждал от неё того что девушка придет в норму, и попытается пояснить в чем же дело. По крайней мере, если они и были врагами, то он уважал фенкса, и вел себя достойно по отношению к ней. Эвил застыл в ожидании чего либо, его рука была вытянута вперед, взгляд сосредоточен на девушка, а за спиной находилось открытое окно, сквозь которое виднелось небо, что начинало покрываться звездами.

Капитан застыл, словно ледяная статуя он несколько минут оставался в одном место, всего лишь наблюдая и слушая феникса. Перепады температур были ощутимы. Сперва, тепло окутало его голову, во время магического ритуала, с помощью которого феникс хотела решить проблему с головной болью, либо бессонницей, после вспышка пламени внутри самой девушки, а завершил цепочку глоток вина на пустой желудок. Мужчине стало немного жарковато, его организм был приспособлен ко многим вещам, и к подобным в том числе, но все же воздух в комнате стал тяжелее, и поэтому он выбрал достаточное выгодное положение, устроившись у открытого окна, и был этим в некой степени доволен. Феникс не сразу остыла, ей потребовалось пара мгновений, чтобы усмирить стихию внутри себя и не позволит начавшемуся извержению вулкана придти к своему логическому завершению. Этому капитан был тоже рад, ведь ему вовсе не хотелось делать то, что в конечном итоге он должен был бы сделать, в том случае если бы ситуация развивалась немножечко иначе. Искра так сильно было ошеломлена, что даже проронила фразу, на своем родном языке, который к счастью рыцарь знал, а поэтому хорошо понимал, что она говорит.
«Так просто вывести тебя из равновесия, Искра. И все же, какие отпечатки прошлого заставили тебя так реагировать на подобный жест? Хм, вероятно ты хранишь что-то в глубине своего сознания». Подумав еще раз о том, что могло бы стать причиной подобному, он окончательно убедился, что феникс остается для него не прочитанной книгой, на страницах которой находится еще много всего. Слова об отравленном оружии, что задело её плечо, лишь подтвердили догадки – она вряд ли расскажет про истинную причину своего страха. К сожалению, светловолосый капитан не мог поверить, что одного этого раза, когда он проявил частично свой навык в метании ножей, хватило чтобы так сильно запугать такое могущественное существо. К тому же, за все время из «сотрудничества», Искру ни разу не отправляли на допрос и не придавали пыткам, в которых рыцари ордена знали толк, а некоторые считали это крайне важной сферой их трудовой деятельности, и верили в то, что за ней стоит будущее. Невольно мужчина вспомнил, о годах, вернее о случае из прошлых лет, когда тот еще был учеником и находился в служении у одного из рыцарей ордена, мастера пыток, и любителя причинять боль.
Он вспомнил как существа, имевшие склонность к регенерации, к концу допроса, если были еще в состоянии что либо воспринимать, могли наблюдать почти полное ведро своих пальцев или ушей, которые палач откусывал специальными щипцами, а после ждал пока те заново вырастут, и снова откусывал. Конечно, так быстро регенерировать никто не мог, поэтому применялись различные эликсиры, и допросы само собой проходили в течении многих дней. Капитан много увидел тогда, как и много увидел во время сражений, и мог смело сказать, что не только люди были способны на такую жестокость, другие существа ни чем не отличались. Конечно, не каждый мог так поступить, но практически среди всех рас были подобные личности. Эвил получил хороший отпечаток, а пережитое кардинально изменило его моральное, психологическое состояние, и сейчас  он задумался о том, что вероятно и фениксу в жизни довелось увидеть, либо что еще хуже – пережить нечто подобное. В таком случае, подобной реакции были объяснения.
Был еще и другой момент. У каждого разная степень восприятия некоторых событий. Одному достаточно увидеть кровь на собственном пальце, чтобы потерять сознание, а другой может годами наблюдать за оторванными руками и ногами, и при этом не сойти сума. Возможно, птица была достаточно хрупким существом, по крайней мере, для таких вещей, и даже самая малая доля жестокости, пугала её. Больше Эвил склонялся к первому варианту, ведь такое хрупкое существо, вряд ли дожило бы до сегодняшнего дня, и вряд ли сумело бы оставить такой отпечаток на его руке. В комнате пахло гарью, и этот запах чем-то отдаленно напоминал тот день – примерно такой же запах источала его обгоревшая плоть на правой руке и сгоревший практически дотла рукав куртки.
Капитан был хозяином своих мыслей, и твердо контролировал свой разум, поэтому нахлынувшие воспоминания он аккуратно отправил обратно, туда, откуда он вылезли, а феникс в свое время сумела понизить температуру своих мыслей и тела. Искра теперь выглядела немного уставшей. Она все же отказалась принять «руку помощи» мужчины, и решила соблюдать дистанцию, которая давала ей некое чувство безопасности. Эвил все это время молчал.
- Верно, куда разумнее бить противника в слабое место. К чему кулаком бить стену, когда достаточно ударить клинком прямо в сердце? Не делай вид, будь-то считаешь это глупость, напротив, судя по всему ты согласна с подобной позицией, по крайней мере в том случае, если намереваешься одержать победу,  - некий комментарий сорвался с уст мужчины, относительно её слов по поводу тактики и действий самого капитана.
Ночь тем временем, плавно восседала на свой звездный трон, и готовилась править, сидя на нем, вплоть до самого рассвета. Усталость была ощутимей. Желания спать не было, но находиться 24 часа в сутки на ногах тоже было достаточно не просто, поэтому как минимум присесть или прилечь порой хотелось.
- Вероятно, ходить с этой штукой на шеё достаточно неудобно, - словно вскользь сказал капитан, поглядывая на символ «скованности», что красовался на шеё у Искры.
- Ты думаешь, что если одеть её на руку, тогда станешь иначе к ней относиться? Я не уверен, но все же подумаю над этим. По крайней мере, пока я не вижу в этой просьбе чего либо опасного, - открыто добавил капитан, подчеркнув свое отношение к подобным вещам, хоть он и свято служил ордену, все же в то что цепи или кандалы сильно помогут им в спасении мира он не верил. Эвил вернулся на свое место и присел, отставив в сторону пустой бокал. Возможно, феникс хотела уже отправиться отдыхать, хотя на столе все еще стояла шахматная доска, а в её дома находился не самый приятный для неё человек.

Температура и правда стала ниже, судя по тому, что видел капитан, феникс сумела сдержать бушующее пламя и через некоторое время уже снова спокойно продолжала вести с ним диалог, а вид её казался усталым. Дело пока не дошло до прощания, и беседа мерно плыла, словно течение реки.  Ответив на слова рыцаря, относительно своих «кандалов», Искра отлучилась на некоторое время, ровно после того как в комнате появилось еще одно существо. Небольшая пташка, которую мужчина уже видел не один раз, и знал, что этот питомец принадлежит фениксу. В то время пока скованная занималась чем-то в стороне, капитан обернулся к ночному небу и глянул на засветившееся на нем звезды. Холод в глазах сменился некой грустью, так происходило всегда, когда он любовался ночным небом, кое что далекое, неизведанное, недосягаемое вызывало в его душе подобную реакцию, которую отражал его взгляд. Феникс не могла этого видеть, как и никто иной никогда этого не видел, и вряд ли увидит. Эвил был сильным мужчиной, и достаточно волевым, чтобы впускать кого-то в свой мир, которой теснился на небольшом ледяном островке среди руин, в самой глубине его холодной души.
Недолгое путешествие к звездам быстро окончилось, и капитан снова вернулся к реальности. Сейчас его уже не сильно занимала игра в шахматы, хотя и нельзя сказать, что интерес угас к ней вовсе, скорее после достаточно затяжной паузы и легкой сменой обстановки, игра отошла на второй план, вероятно и феникс была полностью с этим согласна.
- Тебя никто не тронет, Искра. Если ты не заметила, за все время твоего пребывания здесь, среди простых людей и прочих рыцарей ордена, тебя никто ни разу и пальцем не коснулся. Если ты думаешь что это простое стечение обстоятельств, то далеко заблуждаешься, - в словах феникса, относительно того, что скованную может кто либо обидеть, либо что еще хуже убить, и в случае если это будет кто-то из высших чинов ордена, то ему мало что будет грозить за этот поступок, была доля правды. К счастью, после определенных событий, о которых феникс вероятно еще не успела услышать, хотя должна была, скованных находящихся под опекой капитана никто не трогал. Когда-то, один из капитанов ордена, поднял без причины руку на Сеона, который на то время являлся скованным Эвила, после чего, у этого человека были явные проблемы с той самой рукой, а так же с репутацией среди членов ордена. Об этом не обязательно было рассказывать фениксу, и пояснять причины почему её никто не трогает, капитан просто поставил её перед фактом, а уж верить в это или нет было её право. Можно сказать что следующий жест выглядел еще более неожиданно, нежели тот, что был связан с его головной болью. Через мгновение Искра вернулась, а на столе перед капитаном явился тарелка с едой. Эвил редко чему удивлялся, ибо знал что жизнь настолько поганая изворотливая девица, что ожидать от неё можно было всего, но это было как минимум неожиданно. Его взгляд скользнул по содержимому тарелки, а ноздри втянули запах пищи, который был весьма приятным, и судя по всему хоть и простым, но изготовленным достаточно умело. По крайней мере феникс достаточно точно подметила проблему с питанием – капитан редко употреблял пищу вовремя, а еще реже это было что-то полезное.
- Очень хороший ход, - глянул Эвил на искру, после чего взялся за столовые приборы и с неким изяществом, которым обладали только аристократы и короли, мужчина начал трапезничать. Он ел очень медленно, аккуратно, тщательно пережевывая пищу. Если можно было давать некую характеристику тому, как люди употребляют пищу,  то рыцарь заслуживал явной одной из лучших, он ел красиво, словно лорд, что было для людей подобной профессии большой редкостью. Рыцарь был хорошо воспитан, и пока не опустошил свою тарелку, не проронил ни слова. Заняло это  некоторое время, и все это время он глядел прямо на неё, уставшую, утомленную Искру, которая подперев свою голову, сидела напротив и так же наблюдала. Закончив с приемом пищи, он взял платок и аккуратно вытер свои губы.
- Благодарю тебя, - молвил мужчина, завершил трапезу глотком вина, вместе с этим опустошив бокал. Конечно,  капитан не растаял после подобного, и феникс хорошо это понимала, его отношение было достаточно практичным в этом плане. В тоже время, стоит заметить, что он не был свиньей, которых в ордене, да и среди простых людей было достаточно, и не посмел отказать, либо еще чего проявить наглость и отреагировать как-то грубо на подобное, мужчина был вежлив и ценил труд, не зависимо от того с кем имел дело, будь-то скованная, либо же сам главнокомандующий.
- Как и говорил ранее, я подумай над твоей просьбой, возможно это не составит большого труда, - добавил ко всему сказанному капитан и чувствуя некую сытость, которая ко всему прочему никак не обременяла его желудок, откинулся на спинку кресла и застыл, все так же внимательно поглядывая на искру.
- Ты видимо устала, по крайней мере так выглядишь, это как-то связанно со вспышкой температуры?

Удивительно, но именно в этом доме, в присутствии скованной, капитан почувствовал некую расслабленность и в его ледяной душе было абсолютно тихо и спокойно, если бы он был более наивным, то мог бы на некоторое мгновение поверить что этой ночью его посетит сон.  В тоже время, в глазах его собеседницы читалась полная обреченность, которая для него была немного странной. Искра была невредима, хотя и находилась в «клетке», её никто не увечил, не проводил допросов, и не издевался. Конечно, как не крути, птица лишенная полета была не в лучшем для неё положении. Но вспоминая глаза других существ, у которых была все же абсолютно плачевная участь, он все никак не мог понять, почему она впала в такую глубокую депрессию, и отчаянье так крепко обняло её душу. Хоть он и не был фениксом, и не находился сейчас в её положении, не был скованным, но слишком быстро и слишком легко сдаваться был так же не в его духе. Он не стал ковырять своими вопросами её, решил оставить это на потом.
Искра отправилась на кухню, отнести посуду, абсолютно не притронувшись к своей еде, то ли по причине отсутствия аппетита, то ли это был своеобразный протест, такой себе тихий бунт. Слова относительно жены с кухаркой, он решил никак не комментировать, просто принял их к сведению. Но по поводу цепи на шее добавил:
- Ответ на счет цепи будет завтра, во второй половине дня, раньше явно не получиться. Мне нужно будет заглянуть в одно место и уточнить кое-что, лишь тогда я смогу решить этот вопрос.
Мужчина прикрыл свои глаза, он мог не спать, но отдых зрительному органу требовался. Полной темно не было в комнате, и поэтому даже сквозь веки чувствовался теплый свет, который исходил от свеч. В последующие минуты Эвил продолжил разговор с закрытыми глазами.
- Я не против, сводить тебя куда-то. Ты, конечно, расцениваешь мое присутствие как строгий надзор, либо конвой, но не забывай, что так установлен порядок в этом обществе. Перестань воспринимать в штыки меня, и видеть врага, возможно, я намного ближе, чем тебе может показаться. Во вторник, на закате, у тебя будет возможность увидеть немного больше, нежели стены этого дома, по крайней мере в театр мы зайдем.
Слова Эвила могли показаться ей странными, но что-то в них было. Да, без всяких сомнений она была скованной, а не её шее была цепь, и она не могла наслаждаться небом как ранее. Но вместе с этим, человек которого она по непонятным причинам очень сильно боялся, сейчас являлся так же и её защитником, хранителем, благодаря которому она была невредима, могла свободно мыслить, могла иметь надежду. Возможно для того чтоб победить в этой партии, которая происходила не на шахматной доске, а в реальной жизни, ей было необходимо понять эту простую истину. Она не до конца осознавал, и все же к счастью не имела возможности проверить, как обернулась бы её жизнь сейчас, если бы она выбралась из этой тени капитана, что так сильно её пугала.
- Был ли в твоей жизни феникс, для которого ты хотела стать женой и заботиться о его желудке?
Вопрос был не совсем уместным, после всего сказанного, но мужчина находился в довольно умиротворенном для него состоянии, и был не против послушать нечто подобное. Ему хотелось узнать о своей скованной немного больше, она была крайне ему интересна.